Ст 321 ук рф — дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества: состав преступления и ответственность

Щербаков А.В.1, Архипова К.В.2

• 1 ORCID: 0000-0002-2079-1159, кандидат юридических наук, доцент; 2 ORCID: 0000-0002-8553-054, Псковский филиал Академии Федеральной службы исполнения наказаний
• Криминологические аспекты дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
• Аннотация

В статье рассматриваются вопросы правового регулирования предупреждений преступлений в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы и раскрываются конкретные меры уголовно-правового, уголовно-исполнительного воздействия в части, касающейся недопущения дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Материал статьи может быть использован в практической деятельности исправительных учреждений Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации.

Ключевые слова: дезорганизация, дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, безопасность личности, администрация исправительных учреждений, места лишения свободы, пенитенциарная преступность, пенитенциарный рецидив.

Sherbakov A.V.1, Arkhipova K.V.2

1. 1ORCID: 0000-0002-2079-1159, PhD in Jurisprudence, associate professor; 2 ORCID: 0000-0002-8553-054, Pskov Branch of Academy of Federal Penitentiary Service
2. CRIMINOLOGICAL ASPECTS OF DISORGANIZATION OF ACTIVITY OF THE ESTABLISHMENTS PROVIDING ISOLATION FROM SOCIETY
3. Abstract

In article questions of legal regulation of preventions of crimes in institutions and bodies of criminal and executive system are considered and concrete measures of criminal and legal, criminal and executive influence in the part concerning prevention of disorganization of activity of the establishments providing isolation from society reveal. The author conducted research of problems, actions, disorganizing activity of the establishments providing isolation from society.

Keywords: disorganization, disorganization of normal activity of the establishments ensuring isolation from society safety of the personality, administration of correctional facilities, imprisonment places, penitentiary crime, penitentiary recurrence.

Наука криминология призвана изучать преступность, ее конкретные виды и индивидуальное преступное поведение лиц; причины и условия совершения преступлений, наличие иных взаимосвязей с различными явлениями и процессами; результативность превентивных мер и выработки методик по борьбе с преступностью.

Несмотря на усилия государства, правоохранительных органов по реорганизации, реформированию и демократизации уголовно-исполнительной системы, в местах лишения свободы сохраняется напряженная обстановка.

Следует отметить, что указанные преступления имели место в прошлом (табл. 1) [2]:

Таблица 1

Отсутствие надлежащих социальных гарантий для лиц с криминальным прошлым, возрастающие трудности их трудового и бытового устройства осложняют процесс рессоциализации освобождающихся из мест лишения свободы, способствуют процессу консолидации уголовного мира, возрождению его традиционных структур, иерархичности, росту преступного профессионализма и в итоге обусловливают повышенную антисоциальную агрессивность личности. При этом последнее явление имеет место не только после отбытия наказания, но и непосредственно в момент нахождения осужденного в исправительном учреждении.

В трудах современных авторов присутствует мысль о важности криминологического рассмотрения указанной проблемы. Так, А.П. Некрасов вводит в обращение понятие пенитенциарной преступности и пенитенциарного рецидива [1].

На наш взгляд, указанное понятие пенитенциарного рецидива вызывает наибольший интерес и абсолютно незаменимо при формулировке криминологической характеристики действий, дезорганизующих деятельность исправительных учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.

По мнению А.П. Некрасова, пенитенциарный рецидив включает в себя совершение преступления лицом, которое отбывало наказание в исправительных учреждениях.

При этом совокупность преступлений, совершенных в исправительных учреждениях, составляет пенитенциарную преступность [1].

Полностью поддерживая мнение автора, мы бы хотели обратить внимание на существование отдельных составов преступлений, специфика которых подпадает под понятие пенитенциарной преступности, образуя особую подотрасль криминологии – пенитенциарная криминология (например, дезорганизация нормальной деятельности учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ), побег из мест лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи (313 УК РФ)).

Очевидно, что изучение причин и условий, способствующих их совершению, с использованием только статистических данных, не представляется возможным из-за недостатка, а возможно, из-за несовершенства действующих учетов .

Проводя криминологическое исследование действий, дезорганизующих нормальную деятельность исправительного учреждения, следует отметить, что должны создаваться особые критерии оценки, охватывающие всевозможные составляющие (социальный компонент, стремление общества к демократизации политики исполнения наказания, личностные характеристики лиц, отбывающих наказания, условия функционирования деятельности учреждений и т. п.).

• С учетом изложенного необходимо подчеркнуть, что в ходе криминологического исследования должны быть решены следующие задачи:
• – проанализировать исторический аспект возникновения учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества;
• – рассмотреть правовую регламентацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества;
• – дать оценку дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, как уголовно-правовому явлению;
• –  изучить криминологические детерминанты дезорганизации деятельности пенитенциарных учреждений и на их основе выработать типологию личности преступника;
• – определить виктимологическую составляющую механизма преступления;
• – на основе криминологического изучения проблемы разработать методические рекомендации по осуществлению мер превенции.
• Решение указанных задач возможно только при кардинальном изменении мнения об отдельных показателях результативности работы исправительных учреждений.
• Например, на наш взгляд, не следует считать показателем, существенно ухудшающим оперативную обстановку в учреждении уголовно-исполнительной системы, увеличение коэффициента совершаемых действий по дезорганизации нормальной деятельности учреждения, так как последнее ведет к переводу последних преступлений в разряд латентных.

В своем диссертационном исследовании [3] мы отмечали высокую латентность рассматриваемого вида преступления, обусловленную пробелами в уголовном, уголовно-процессуальном и уголовно-исполнительном законодательстве, недостаточным опытом в практике применения нового законодательства; низкоэффективной работой оперативных аппаратов ФСИН России, выполняющих в соответствии со ст. 40 УПК РФ функцию органа дознания, при рассмотрении сообщений о преступлении; низким уровнем авторитета сотрудников ИУ в глазах осужденных; недоверием осужденного к администрации учреждения; ориентацией большинства осужденных на соблюдение норм и правил субкультурной морали, в том числе вызванной угрозой применения расправы со стороны «авторитетов»; неуверенностью в наказании преступника судом и преобладанием у некоторых сотрудников личных меркантильных интересов над служебным долгом.

В то же время для создания объективной системы предупреждения указанного вида преступления необходимо обладать всей полнотой данных, объективно характеризующих складывающуюся обстановку [4].

Следует признать, что в ряде случаев при наличии в действиях виновных лиц состава преступления, администрация учреждения ограничивается мерами дисциплинарно-режимного характера (табл. 2) [2].

1. Таблица 2
2. 
3. Последнее явление оказывает негативное влияние на реформирование процесса исполнения наказания в целом, процесс создания условий, способствующих перевоспитанию спецконтингента.

Рассмотрим характерный пример. 4 мая 1999 г. в ИК-9 Управления исполнения наказаний по Калининградской области (строгий режим) около 20 часов осужденные Берестнев В.С., Тимофеев А.В., Бельченко Е.А., Ксенов А.В., нанесли побои осужденному Воронину Ю.А. (председатель СКО), осужденному Алейникову В.П.

(председатель СДП) из мести за исполнение ими общественных обязанностей. По данному факту возбуждено уголовное дело от 11 мая 1999 г. № 29003 по ч. 2 ст. 321 УК РФ.

В результате лица, совершившие противоправные деяния, были осуждены на сроки от 10 до 14 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии особого режима.

Сокрытие указанного события привело бы только к дальнейшей криминализации спецконтингента, формированию стойкой антисоциальной позиции.

В этом случае создание криминологической методики предупреждения дезорганизации нормальной деятельности учреждения, обеспечивающей изоляцию от общества, становится объективной необходимостью.

Литература

1. Некрасов А. П. Профилактика пенитенциарной преступности: дисс….канд. наук.. СПб., 2000. С.10.
2. Характеристика лиц, содержащихся в исправительных колониях для взрослых [Электронный ресурс] URL: http://www.фсин.рф/statistics (дата обращения: 17.12.2015).
3. Щербаков А.В. Уголовно-правовые и криминологические аспекты дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества: автореф. дис.… канд. юрид. наук. М., 2007. С. 96.
4. Щербаков А.В. Повышение эффективности правового обеспечения безопасности уголовно-исполнительной системы  // Закон и право. – 2015.-  № 6. С. 104–107.

References

1. Nekrasov A. P. Profilaktika penitenciarnoj prestupnosti: diss….kand. nauk.. SPb., 2000. S.10.
2. Harakteristika lic, soderzhashhihsja v ispravitel’nyh kolonijah dlja vzroslyh [Jelektronnyj resurs] URL:http://www.fsin.rf/statistics (data obrashhenija: 17.12.2015).
3. Shherbakov A. V. Ugolovno-pravovye i kriminologicheskie aspekty dezorganizacii dejatel’nosti uchrezhdenij, obespechivajushhih izoljaciju ot obshhestva: avtoref. dis.… kand. jurid. nauk. M., 2007. S. 96.
4. Shherbakov A. V. Povyshenie jeffektivnosti pravovogo obespechenija bezopasnosti ugolovno-ispolnitel’noj sistemy // Zakon i pravo. – 2015.- № 6. S. 104–107.

Источник: https://research-journal.org/law/kriminologicheskie-aspekty-dezorganizacii-deyatelnosti-uchrezhdenij-obespechivayushhix-izolyaciyu-ot-obshhestva/

78. Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 ук рф) состав и виды этого преступления

Основной
объект –
общественные отношения, регулирующие
нормальную деятельность уголовно-исполнительной
системы. Дополнительный
объект – жизнь
и здоровье сотрудников учреждений,
обеспечивающих изоляцию от общества,
либо осужденных.

Потерпевшими
от преступления могут быть:

– осужденный
(ч. 1,3 ст. 321 УК РФ) – лицо, в отношении
α вынесен обвинительный приговор;

– сотрудники
места лишения свободы или места содержания
под стражей (ч. 2, 3 ст. 321 УК РФ) – лица,
имеющие специальные звания сотрудников
уголовно-исполнительной системы;

– близкие
лица сотрудника места лишения свободы
или места содержания под стражей.
Объективная
сторона состоит
в применении насилия, не опасного для
жизни или здоровья осужденного (ч. 1) или
сотрудника места лишения свободы или
места содержания под стражей (ч. 2), либо
в угрозе применения насилия.

Под
насилием, не опасным для жизни или
здоровья,
понимаются побои или совершение иных
насильственных действий, связанных с
причинением потерпевшему физической
боли либо с ограничением его свободы
(связывание рук, применение наручников,
оставление в закрытом помещении и др.).

Ответственность
за применение насилия в отношении
сотрудника места лишения свободы или
места содержания под стражей или его
близких будет наступать при условии,
что оно применяется в связи с исполнением
им своих должностных обязанностей.

Не
образуют состава
преступления действия виновного,
вызванные личными неприязненными
отношениями с потерпевшим, не связанные
с его законной деятельностью либо
спровоцированные его неправомерным
поведением.

Местами
содержания под стражей являются:

• – следственные
  изоляторы уголовно-исполнительной
  системы Министерства юстиции РФ;
• – следственные
  изоляторы органов Федеральной службы
  безопасности РФ;
• – изоляторы
  временного содержания подозреваемых
  и обвиняемых органов внутренних дел;
• – учреждения
  уголовно-исполнительной системы
  Министерства юстиции РФ, исполняющие
  уголовное наказание в виде лишения
  свободы;
• – гауптвахты.
• Преступление
  считается оконченным
  в момент высказывания угрозы независимо
  от наступления вредных последствий в
  виде дезорганизации нормальной
  деятельности уголовно-исполнительной
  системы либо причинения вреда здоровью
  осужденного.
• Субъективная
  сторона
  характеризуется прямым умыслом, а при
  применении насилия в отношении осужденного
  наличием цели
  – воспрепятствовать исправлению
  осужденного или мотива
  мести за оказанное им содействие
  администрации учреждения или органа
  уголовно-исполнительной системы.
• Угроза
  применения насилия в отношении сотрудника
  места лишения свободы или места содержания
  под стражей в связи с их законной
  деятельностью образует состав преступления
  независимо
  от наличия специальной цели –
  дезорганизовать нормальную деятельность
  данных учреждений.

Субъект
преступления,
предусмотренного ч. 1 ст. 321 УК РФ, –
специальный – осужденные или лица,
находящиеся в местах содержания под
стражей, по ч. 2 ст. 32 УК РФ – общий.

Квалифицирующим
признаком преступлений
является совершение деяния организованной
группой либо с применением насилия,
опасного для жизни или здоровья.

Источник: https://studfile.net/preview/5798049/page:37/

Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ)

• Родовым объектом является нормальное функционирование го­сударственной власти.
• Видовой объект — нормальное функционирование органов управления.
• Непосредственным объектом выступает нормальное функциони­рование конкретного учреждения уголовно-исполнительной системы.

Дополнительный объект — здоровье конкретного осужденного (ч. 1 ст.

321 УК РФ), сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей (ч. 2 ст. 321 УК РФ).

Потерпевшими выступают осужденные (ч. 1 ст. 321 УК РФ), сотрудники места лишения свободы или места содержания под стра­жей (ч. 2 ст. 321 УК РФ).

1. Объективная сторона выражается в деянии в форме активных действий — в применении насилия, не опасного для жизни или здоровья осужденного, в угрозе применения насилия в отношении осужденного.
2. Под насилием, не опасным для жизни или здоровья, понимает физическое воздействие на лицо, выразившееся в нанесении повод или совершении иных насильственных действий.
3. Угроза представляет собой психическое воздействие на лицо при­менить к нему физическое насилие.
4. Состав по конструкции формальный и считается оконченным с момента совершения деяния.

Субъективная сторона характеризуется умышленной формой вины и выражается в прямом виде умысла. Обязательными признака­ми субъективной стороны выступают цель и мотив с целью воспре­пятствовать исправлению осужденного или из мести за оказанное ил содействие администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы. Субъект — осужденный.

Квалифицированный вид ч. 2 ст. 321 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за дезорганизацию деятельности учрежде­ний, обеспечивающих изоляцию от общества (ч. 1), совершенную в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности либо его близких.

Особо квалифицированный вид чг. 3 ст. 321 УК РФ предусматри­вает уголовную ответственность за дезорганизацию деятельности уч­реждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ч. 1,2), совершен­ную организованной группой либо с применением насилия, опасного для жизни или здоровья.

Под насилием, опасным для жизни или здоровья, понимается фи­зическое воздействие на лицо, выразившееся в причинении легкого, средней тяжести и тяжкого вреда здоровью.

У гроза представляет собой психическое воздействие на лицо при­менить к нему физическое насилие.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском:

Источник: https://studopedia.ru/19_397868_dezorganizatsiya-deyatelnosti-uchrezhdeniy-obespechivayushchih-izolyatsiyu-ot-obshchestva-st—uk-rf.html

Дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ)

Учреждениями, обеспечивающими изоляцию от общества, являются следственные изоляторы, в которых содержаться под стражей подозреваемые и обвиняемые, и учреждения уголовно-исполнительной системы, исполняющие наказания, связанные с изоляцией от общества.

К видам наказания связанным с изоляцией от общества относятся:

• лишение свободы,
• содержание в дисциплинарной воинской части,
• арест;
• ограничение свободы.

Из содержания ч. 1 ст. 321 следует, что уголовно наказуемым признается наиболее опасный вид противоправных действий, нарушающих нормальную деятельность учреждений, исполняющих наказание, а именно, дезорганизация деятельности учреждений, исполняющих лишение свободы.

Лица, осужденные к лишению свободы, отбывают наказание в исправительных учреждениях. Таковыми являются:

• исправительные колонии,
• воспитательные колонии,
• тюрьмы,
• лечебные исправительные учреждения.

Следственные изоляторы выполняют функции исправительных учреждений в отношении осужденных, оставленных для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию.

Порядок содержания лиц, заключенных под стражу, определяется Федеральным законом «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».

Отбывание лишения свободы регулируется УИК РФ, введенным в действие с 1 июля 1997 г.

1. нормальную деятельность мест лишения свободы (исправительных учреждений) или мест содержания под стражей (следственных и др. изоляторов);
2. личность сотрудников места лишения свободы или мест содержания под стражей.

Согласно ст. 12 Федерального закона от 15 июля 1995 г.

к сотрудникам мест содержания под стражей относятся лица органов внутренних дел, военнослужащие органов ФСБ, пограничных войск, лица, исполняющие обязанности по обеспечению режима содержания под стражей.

Закон РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» относит к сотрудникам мест лишения свободы лиц, имеющих специальное звание рядового или начальствующего состава органов внутренних дел РФ (ст. 24).

Личность осужденного является объектом данного состава преступления, если посягательство совершено с целью воспрепятствовать его исправлению или из мести за исполнение им общественной обязанности.

Закон предусматривает основания применения к осужденным физической силы, специальных средств и оружия, но это возможно лишь в ограниченных случаях с целью обеспечения безопасности — пресечения противоправных действий с их стороны (ст. 86 УИК).

Объективная сторона преступлений характеризуется высказыванием или демонстрацией угрозы применения насилия в отношении лиц, указанных в ч. 1 ст. 321. Это может быть угроза убийством или причинением здоровью вреда любой степени тяжести. Для квалификации по ч. 1 ст. 321 необходимо, чтобы угроза применения насилия носила реальный характер.

Состав формальный, преступление окончено с момента высказывания или демонстрации угрозы.

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. Виновный сознает, что угрожает применением насилия к сотруднику места лишения свободы или содержания под стражей либо к осужденному, и желает этого.

Таким образом, закон разграничивает основание привлечения к ответственности в зависимости от личности потерпевшего: угроза применения насилия в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей является уголовно наказуемой в любом случае.

Угроза применения насилия в отношении осужденного является преступлением, квалифицируемым по ч. 1 ст. 321 лишь при условии, если при этом преследуется специальная цель или виновный действует по мотиву мести за исполнение осужденным общественных обязанностей.

При отсутствии этих признаков субъективной стороны действия виновного квалифицируются по ст. 119 УК (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью).

Квалифицированным составом является применение к лицам, указанным в ч. 1 ст. 321, насилия, не опасного для жизни и здоровья.

К таким видам насилия относятся побои, истязания, совершение иных насильственных действий, но не повлекших кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности или иных, более тяжких последствий.

Видом насилия, не опасного для жизни или здоровья, является ограничение свободы потерпевшего против его воли.

Особо опасным видом дезорганизации нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, является угроза применения насилия или применение насилия, совершенного:

• организованной группой;
• с применением насилия, опасного для жизни или здоровья (ч. 3 ст. 321).

Дезорганизация деятельности исправительных учреждений, следственных изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых, совершаемая организованной группой, свидетельствует о тщательной подготовке преступления устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Насилие, опасное для жизни и здоровья, означает, что потерпевшим угрожали причинением вреда либо реально был причинен вред любой тяжести: легкий, средней тяжести или тяжкий.

Субъект преступления — специальный. Им является осужденный, содержащийся в местах лишения свободы, либо подозреваемый, обвиняемый или осужденный, находящийся в местах содержания под стражей.

Посягательства на нормальную деятельность органов государственной власти и местного самоуправления, связанные с нарушением специальных правил и предписаний:

Источник: http://ugolovnyj-zakon.ru/kodeks/36-prestuplenija-protiv-porjadka-upravlenija/st-321-dezorganizacija-dejatelnosti-uchrezhdenij-izoljacii.html

Объективная сторона дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества



Встатье рассматриваются проблемные вопросы объективной стороны преступления, предусмотренного статьей 321 Уголовного кодекса Российской Федерации «Дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества», определяются направления совершенствования данной статьи.

Ключевые слова: уголовно-исполнительная система, объективная сторона, уголовная ответственность, место лишения свободы, место содержания под стражей, осужденный.

Человечество в процессе своего исторического развития использовало два главных способа противодействия преступным посягательствам на права и законные интересы личности, общества и государства — предупреждение преступлений и наказание за совершение преступления [3, c. 103].

Вид наказания как лишение свободы на определенный срок занимает основополагающее место среди часто применяемых отечественным правосудием. Эффективность его применения обуславливается в первую очередь уровнем организации исправительного процесса в пенитенциарных учреждениях.

Карпеца: «Преступность в местах лишения свободы не только велика по масштабам (относительно, конечно, с учетом того, что, вроде бы, в этих местах не должно быть преступлений, ибо именно за совершение таковых туда направляются люди), но и опасна по характеру и жестокости» [4, с. 139]. И как отмечает А. В.

Щербаков, особое место в структуре пенитенциарной преступности занимает дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (статья 321 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — ст.

321 УК РФ)), так как данное преступление напрямую посягает на нормальную деятельность исправительных учреждений (соответствующую целям и задачам), на личные блага и интересы личности их сотрудников и осужденных [9, c. 35].

В теории уголовного права преступление от иных правонарушений отграничивается уровнем общественной опасности, и для квалификации преступления необходимо определить его состав, в том числе важную предпосылку уголовной ответственности, ее своеобразный фундамент, без которого уголовной ответственности вообще не существует, — объективную сторону [8, c.

88]. Ст. 321 УК РФ заключает в себе три самостоятельных состава преступления, которые реализуются путем осознанно-волевого действия [6, c. 27]. Так в ч.1 ст.

321 УК РФ говорится об угрозе применения либо о применении насилия неопасного для жизни и здоровья осужденного из мести за оказанное им содействие администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы или с целью воспрепятствовать исправлению осужденного. Ч. 2 ст.

321 УК РФ, предусматривает деяния, установленные частью первой, в отношении сотрудника места содержания под стражей или места лишения свободы в связи с осуществлением им служебной деятельности. На основании вышеизложенного необходимо отметить два важных момента.

Во-вторых, неясно, почему действия по отношению к осужденным и действия по отношению к сотрудникам мест лишения свободы и мест содержания под стражей описаны в разных частях первой статьи.

Так, некоторые авторы считают, что в одной статье объединены качественно разные общественно опасные посягательства, уравнены по степени уголовно-правовой охраны и выполняющие свой непростой служебный долг государственные служащие, и отбывающие наказание преступники. По мнению Ю.

Власова, «осужденный не может выступать в качестве носителя отношений порядка управления или интересов правосудия» [1, с. 16].

В связи с этим, сохранение ответственности за применение насилия в отношении осужденных и сотрудников учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества, в одной норме действующего УК РФ противоречит правилам юридической техники, так как деяниями, указанными в диспозиции, происходит посягательство на разные объекты. Вследствие этого А. А.

Примака предложил разделить предусмотренные ст. 321 УК РФ преступные действия на две самостоятельные нормы, содержащиеся в разных статьях УК РФ. С. А. Яковлева же, указывая на несовершенство ст.

321 УК РФ, считает целесообразным, чтобы структура данной статьи предусматривала ответственность лишь за посягательства в отношении сотрудников мест лишения свободы или места содержания под стражей или его близких, «более последовательно и логично дифференцировать уголовную ответственность за данное преступление в зависимости от характера и степени опасности угроз или насилия в отношении потерпевшего» [5, с. 88].

По справедливому, на мой взгляд, мнению других же ученых наоборот необходимо объединить данные две части в одну, так как в прошлой редакции 1999 года все вышеназванные категории потерпевших были логично объединены в рамках части первой статьи. Как отмечает С. Ф.

Возникает парадоксальная ситуация: из-за несоразмерной защиты (разницы в объемах санкций) формируются условия, при которых непосредственный объект преступного посягательства выпадает [4, c. 140].

В ч. 3 ст. 321 УК РФ закреплен квалифицирующий признак, которым являются совершение деяния с применением насилия, опасного для жизни и здоровья либо организованной группой. По этому поводу А. В. Бриллиантов утверждает, что «не секрет, что в местах лишения свободы преступные группировки играют весьма значительную роль.

Их лидеры не только устанавливают и обеспечивают соблюдение осужденными неформальных правил поведения, но и пытаются воздействовать на поведение администрации исправительных учреждений, в том числе иногда и путем организации посягательств на жизнь и здоровье сотрудников администрации.

Лидеры и подчиненные им преступные группировки в местах лишения свободы организуют связь с членами преступных организаций, находящимися на свободе, поступление в места лишения свободы денег, алкоголя, наркотиков, участвуют в организации совершения преступлений за пределами исправительных учреждений. Нередко они вершат суд и расправу над осужденными, не подчиняющимися их правилам поведения.

Все перечисленные и иные действия преступных группировок в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества, крайне отрицательно воздействуют на нормальную работу этих учреждений» [3, с. 104].

Исследование ст. 321 УК РФ позволяет отметить некоторую абсурдность самой формулировки диспозиции части третьей. Так, если убрать слова «организованной группой», то получается «применение насилия не опасного для жизни и здоровья в отношении осужденного, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья».

Следственно, необходимо изменить формулировку ч. 3 ст. 321 УК РФ, которая должна преобразоваться в часть вторую в измененной редакции.

Также, хотелось бы отметить, что, как известно, на характеристику объективной стороны накладывают существенный отпечаток правовой статус, возраст, психическое, физическое состояние потерпевшего и многие другие его свойства. В ст.

321 УК РФ при формулировании составов преступлений законодатель учел три категории потенциальных потерпевших: 1) осужденный; 2) сотрудник места лишения свободы или места содержания под стражей; 3) близкие сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей.

Причем сотрудниками пенитенциарных учреждений, являются граждане Российской Федерации, которым присвоены в установленном законом порядке специальные звания рядового или начальствующего состава уголовно-исполнительной системы, проходящие службу в уголовно-исполнительной системе [2, c. 13].

Таким образом, круг потерпевших ограничен за счет представителей персонала исправительных учреждений из числа вольнонаемного состава. Из этого следует, что при недостатке хотя бы одного признака, по которому проводится соотношение в рамках конкуренции уголовно-правовых норм, требуется квалификация как посягательство на личность [7, c. 293].

Но с таким категоричным ограничением вряд ли можно согласиться, поскольку и вольнонаемный состав, осуществляющий в местах лишения свободы медицинское обслуживание и политико-воспитательную работу, инженерно-технический и административный персонал, руководящий производственной деятельностью заключенных, следует относить к числу потерпевших.

Ученые подчеркивают, что эти лица не меньше способствуют достижению целей уголовного и уголовно-исполнительного законодательства и имеют единую виктимологическую предрасположенность к совершению насилия в отношении их, так как их деятельность связана с реализацией средств исправления, обеспечением режима содержания осужденных.

Также хотелось бы добавить, что в юридической литературе высказаны различные точки зрения по поводу нормативного описания в статье применения насилия в отношении осужденных и сотрудников исправительных учреждений.

Многие авторы отмечают, что законодательная характеристика насилия в статьях УК РФ (насилие, не опасное для жизни и здоровья, и насилие, опасное для жизни и здоровья), выделяется неконкретностью, и это особенно свойственно для ч. 3 ст.

321 УК РФ, где диапазон возможного вреда установлен от легкого (ст. 115 УК РФ) до тяжкого (ст. 111 УК РФ), что по мнению И. Б. Ускачевой и А. В.

Щербакова ставит угрозу, применение опасного и неопасного насилия в отношении субъектов пенитенциарной системы в один ряд по степени общественной опасности [7, c. 295].

Введение этих квалифицирующих признаков в уголовное законодательство в качестве оценочных понятий влечет повышенный риск судебной ошибки. В итоге, в настоящий период теоретические комментарии и судебная практика исходят из рекомендаций Пленума Верховного Суда РФ.

Таким образом, для обеспечения нормального функционирования органов, в ведении которых находится изоляция отдельных лиц от общества, необходимо устранить некоторые недостатки ст. 321 УК РФ, касающиеся признаков объективной стороны преступления. И, как отмечают Б. В. Сидоров и А. А.

Шамсунов, в отечественной юридической науке встречается немало заслуживающих внимания рекомендаций о совершенствовании российского уголовного законодательства об ответственности за посягательства на нормальное функционирование учреждений уголовно-исполнительной системы [5, с. 88].

Литература:

1. Власов Ю. Проблемы конструкции и содержания статьи 321 УК РФ // Уголовное право. — 2006. — № 2. — С. 13–18.
2. Кузнецов А. П. Ответственность за дезорганизацию нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества // Пенитенциарная наука. — 2009. — № 8. — С. 12–16.
3. Легостаев С. В. К вопросу о предупреждении дезорганизации деятельности мест лишения свободы // Человек: преступление и наказание. — 2010. — № 1. — С. 103–106.
4. Саруханян А. Р., Уваров И. А. О недостатках конструкции ст. 321 уголовного кодекса Российской Федерации // Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал. — 2011. — № 5. — С. 139–142.
5. Сидоров Б. В., Шамсунов А. А. Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества: системный анализ и вопросы совершенствования уголовного законодательства // Вестник экономики, права и социологии. — 2008. — № 6. — С. 84–95.
6. Спасенников Б. А., Кондратовская С. Н., Мухтарова Е. А. Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (доктринальное толкование) // Пенитенциарная наука. — 2016. — № 2. — С. 26–30.
7. Ускачева И. Б., Щербаков А. В. Отграничение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, от смежных составов преступлений // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. — 2015. — Выпуск 4. Часть 2 — С. 292–297.
8. Щербаков А. В. Дезорганизация деятельности исправительных учреждений и ее отражение в уголовном кодексе Российской Федерации // Человек: преступление и наказание. — 2007. — № 1. — С. 88–90.
9. Щербаков А. В. Дезорганизация нормальной деятельности учреждений как один из видов пенитенциарных преступлений // Человек: преступление и наказание. — 2010. — № 4. — С. 35–37.

Основные термины (генерируются автоматически): УК РФ, место лишения свободы, уголовная ответственность, уголовно-исполнительная система, место содержания, насилие, Российская Федерация, объективная сторона, жизнь, осужденный.

Источник: https://moluch.ru/archive/286/64506/

Курсовая работа Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества

Содержание

Введение Глава 1. Историческое развитие и общая характеристика дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 1.1. Общая характеристика и историческое развитие дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 1.2.

Характеристика состава преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ Глава 2. Квалификация преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ и проблемы построения данной статьи УК РФ 2.1. Особенности квалификации преступлений по ст. 321 УК РФ 2.2.

Проблемы содержания и построения статьи 321 УК РФ Заключение

• Список литературы
• Введение

Одной из актуальных, практически важных проблем в теории уголовного права и правоприменительной практике является обеспечение нормальной деятельности учреждений и органов пенитенциарной системы. Это важно потому, что от эффективности деятельности данной системы во многом зависит достижение целей уголовного наказания, определенных в ч. 2 ст. 43 УК РФ.

В противном случае исправление осужденного, предупреждение совершения новых преступлений как цели наказания останутся нормативной декларацией. Суд в приговоре определяет осужденному только вид и меру наказания и режим его отбывания, а цели этого наказания должны быть достигнуты в результате воздействия всех средств исправительного процесса.

Поэтому в систему преступлений против порядка управления в действующем УК РФ законодатель и включил преступление, связанное с дезорганизацией деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ).

Тема дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества в общем недостаточно разработана в научной литературе. В большинстве своем, это материалы касающиеся непосредственно поведения осужденного в местах лишения свободы, проведение с ним воспитательной работы. Однако достаточно полно дана характеристика состава преступления, предусмотренного ст.

321 УК РФ авторами многих учебников по уголовному праву, а именно Л.В. Иногамова-Хегай,  Г.Н. Борзенков, Б.В. Волженкин, В.М. Лебедев, А.В. Бриллиантова А.И. Чучаева и др.  Проблемы правильной квалификации деяний преступника при привлечении по ст. 321 УК РФ достаточно хорошо разработаны в научных статьях следующих авторов Романова Л.И., Крайнова Н.А., Рудый Н.К.,  Симанович А.А.

  и др.

Список литературы

1. Нормативно-правовые акты.

Источник: http://kursach37.com/work/dezorganizaciya-deyatelnosti-uchrezhdeniy/